Салов И.А.

Илья Александрович Салов… Даже теперь, в век массовой тяги к книге, об этом писателе знают немногие. Несмотря на то, что выступал он в разных жанрах (писал романы, повести, рассказы и пьесы), далеко не в каждой библиотеке встретишь его книги. Первая попытка переиздать Салова была предпринята в Саратове в 1956 году. Приволжское издательство выпустило в свет сборник повестей и рассказов И.А. Салова с вступительной статьей и комментариями профессора Е.И. Покусаева. И лишь в 1984 году Московское издательство “Современник” в серии “Из прошлого” издало большой том его повестей и рассказов…

Илья Александрович Салов родился 18 апреля 1834 года. Детство его прошло неподалеку от Пензы в родовом имении отца Никольском, расположенном в живописном уголке Поволжья. Мальчик рано полюбил природу, научился зорко вглядываться, чутко вслушиваться в краски и звуки окружающего мира. Начиная с первого рассказа 15-летнего Ильи Салова “Забытая усадьба”, картины природы, написанные точно и поэтично, станут неотъемлемой частью его произведении. Пяти лет Салов лишился отца. В доме своего опекуна А. Тучкова он часто встречал Н.П. Огарева, к которому проникся симпатией и запомнил навсегда. Учился Илья Салов в Пензенской гимназии, где большое влияние на него оказал учитель словесности Е.К. Руммель, первым внушивший любовь к русской реалистической литературе, “научивший отличать хорошее от дурного”. После того как учитель прочитал на уроках произведения молодого И.С. Тургенева и “объяснил его красоты, мы как-то невольно сами собой отстали от Марлинского”.

В Салове рано пробудилась страсть к театру и литературе. Во время каникул он пропадал в Пензенском театре и даже участвовал в массовых сценах. Уже в 5-м классе он написал повесть “Дядюшка и племянник” и рассказ “Забытая усадьба”. Однако закончить гимназию Салову не пришлось. Летом 1850 года страшный пожар уничтожил Никольское и привел семью к разорению. В поисках средств к жизни Илья Александрович Салов уехал в Москву, где ему удалось поступить на службу в канцелярию Московского губернатора И.В. Капниста. Служба была связана с многочисленными поездками по губернии, но занятия Салова литературой продолжались. Следуя примеру товарищей по канцелярии, Салов переводил модные французские пьесы. Мелодрама “Нищая” О. Анисе-Буржуа и М. Массона, переведенная совместно с С. Родиславским, в 1854 году была поставлена на сцене Малого театра и имела шумный успех. В том же году Салов написал и издал за свой счет две еще очень незрелые собственные пьесы "Битва под Ахалцихом" и “Харитон”. В 1858—1859 годах одно за другим печатаются произведения Салова: повесть “Пушиловскнй регент” и рассказ “Забытая усадьба” (“Русский вестник”), рассказы "Лесник" (“Современник”), “Мертвое тело” ("Отечественные записки"). Написанные под ощутимым влиянием тургеневских "Записок охотника" эти произведения проникнуты осуждением крепостнических отношений, искренним сочувствием к “маленьким людям” — жертвам социального гнета.

Уже в первых рассказах и повестях Салова проявились характерные особенности его таланта: острая наблюдательность, сочное бытоописание, достоверное, нередко фотографически точное, но не бесстрастное изображение характеров и событий. По признанию писателя, он сознательно стремился “списывать с натуры", “не сочинять ни фабул, ни действующих лиц”, рисовать только то, что “близко видел”, предоставляя читателю делать выводы и обобщения. Подчас увлечение Салова “зарисовками с натуры” шло в ущерб глубине анализа. Трезвый реалист в изображении социальных конфликтов, он нередко мелодраматичен, рисуя личные, любовные отношения героев, играющие, впрочем, второстепенную роль в его сюжетах. Прекрасные гармоничные пейзажи в композиции произведений Салова — не только фон действия, но также средство философского осмысления мира. Как правило, сразу после описания мрачных картин человеческой жизни Салов спешит распахнуть перед читателем пронизанное солнцем и светом раздолье лесов и степей, вселить в него бодрость, напоить гармонией и красотой вольного мира.

В 1864 году в журнале бр. Достоевских "Время" был напечатан большой роман Салова "Бутузка", проникнутый пафосом осуждения недавнего крепостнического прошлого. После создания “Бутузки” в творчестве писателя наступил длительный перерыв. В середине 60 годов XIX века он вышел в отставку, женился, два года прожил с женой за границей (в Германии, Франции и Италии). Возвратившись в Россию, он навсегда поселяется в глухой саратовской провинции в 24 километрах от Аркадака, в селе Ивановка, у которого интереснейшая история, где реальные события переплетены с легендами.

До того, как в селе появился первый дом, здесь, на большом кургане жили разбойники. До наших дней дожило предание, что на разбойничьем стане, в кургане зарыт клад, где золота и ценностей на всю округу хватит. В 1812 году в Ивановке насчитывалось не более десяти домов, где проживало 50 жителей. Это село с 15000 гектарами земли подарил одному из предков писателя — генералу Ф. Салову за верную службу Александр I. У него кроме лугов и пашен имелось 12 тысяч голов скота.

Салов-генерал был человеком гуманным. Состарившись, порешил отдать землю крестьянам, оставив завещание, где просил похоронить его как крестьянина. Но составленные им документы о даре земли своим подданным до столицы не дошли. Гонцов с ними, опять-таки по легенде, по дороге убили.

После смерти помещика-генерала его владения поделили два племянника. Александру достались угодья по реке Аркадачке. Илье отошла горная часть, менее плодородная. Получив от дяди-генерала поместье Илья Александрович становится помещиком. Провинция, по словам Ильи Александровича, позволила ему “близко наблюдать типы кулаков, купцов, мещан, крестьян...”

В течение десяти лет исполняя должность сельского мирового судьи, затем земского начальника, Илья Александрович находился в гуще событий, связанных с бурным наступлением капитализма: расслоением и обнищанием деревни, разорением “дворянских гнезд”, наступлением буржуазных хищников.

Накопив огромный материал жизненных наблюдений, И.А. Салов в середине 70–х годов XIX века вновь обратился к художественному творчеству. Рассказы, присланные им в “Отечественные записки”, были с одобрением приняты редактором журнала М.Е. Салтыковым-Щедриным. Время сотрудничества в “Отечественных записках” — самый плодотворный период творчества писателя. С 1877 по 1883 год на страницах журнала появились четырнадцать его рассказов и повестей, в том числе: “Мельница купца Чесалкина” (1877), “Грызуны” (1878), “Аспид” (1879), “Арендатор” (1879), “Паук” (1880), “Соловьятники”, “Ольшанский молодой барин” (1881), “Николай Суетной” (1881), “Мелкие сошки” (1883). Их главная тема — буржуазные хищники и их жертвы: крестьяне, бедняки разночинцы, разоренные дворяне. Образы кулаков-мироедов, купцов, алчных кабатчиков, мельников, пауков-ростовщиков выхвачены писателем из жизни, показаны ярко и убедительно.

Современники не раз упрекали Салова в подражании Салтыкову-Щедрину при изображении "мироедов". Возражая, Илья Александрович с полным основанием утверждал, что его герои взяты из жизни, “списаны с натуры”. По воспоминаниям Салова его персонажи были настолько похожи на своих прототипов, что читатели-земляки тотчас их узнавали.

Особое место в творчестве И.А. Салова занимает повесть “Грачевский крокодил” (1879), оригинально построенная, написанная с использованием сатирических “щедринских” приемов и “эзопова языка”. “Грачевский крокодил” и по объему (почти 200 страниц), и по фактуре своей (в ней действует не один десяток героев — жителей саратовской Грачевки и столицы, представителей самых разных сословий), по проблематике поставленных в нем политических, экономических, философских вопросов скорее не повесть, а роман. Бесспорно, это был для своего времени бестселлер, удививший мастерством, фантазией даже таких эстетов, как Александр Скабичевский.

Колоритные, живые характеры сочетаются в повести с гротеском и аллегорией. Но удивительное дело: Михаил Салтыков-Щедрин, очень ценивший Салова, “Грачевский крокодил” в “Отечественных записках” публиковать не стал, отверг повесть, высказав резкую критику. Редактору главного литературного журнала России не понравилось, что в ней рядом с крокодилом карикатурно нарисован облик нигилиста Асклипиода.

—Отнесите своего “Крокодила” в “Русский вестник”, к реакционерам, — посоветовал сатирик Салову.

Тот, обидевшись, так и сделал. Однако впоследствии, видимо под влиянием щедринской критики, Салов существенным образом доработал повесть, придав большую глубину и привлекательность образу революционерки, дополнив повесть десятью новыми главами (XII—XXI). В окончательной редакции “Грачевскнй крокодил” был напечатан в 1884 году в первом издании его сочинений.

Читатели встретили повесть писателя, жившего в саратовской провинции восторженно. Читать “Грачевский крокодил” и в наш век — занятие не бесполезное. И занимательное к тому ж. Откроешь первую страницу — и не оторвешься до последней. Илья Салов закрутил в повести сюжет с редкой фантастической сенсацией: в крохотной аркадакской речке поселили большого крокодила. И — вот ведь какое чудо — почти что веришь этому...

В 80—90 годах XIX столетия у И.А. Салова “появился огромный круг читателей и поклонников”, — свидетельствует его биограф П.В. Быков. Рассказы Салова стали выходить в переводах на иностранные языки. В 1894 году рецензии на новый сборник рассказов .Ильи Александровича появились в крупнейших русских журналах. Критики в один голос отмечали превосходное знание Саловым сельской жизни, глубокое сочувствие к деревенским людям, правдивое, лишенное идеализации изображение крестьян. А.М. Скабичевский охарактеризовал Салова как писателя “тургеневской школы”, одного из самых талантливых беллетристов “своего времени”. По мнению А.Н. Пыпина, “некоторые из его деревенских героев могут считаться в ряду лучших народных типов”, созданных русскими писателями.

Закрытие “Отечественных записок” было воспринято Саловым как тяжелый личный удар. “Я словно лишился пристанища и не знал, куда мне деться”, — вспоминал писатель. В дальнейшем свои произведения он печатал в журналах “Русская мысль”, “Северный вестник”, “Неделя”, “Артист”, "Нива".

В апреле 1895 года пожилой писатель, продолжавший служить и заниматься литературным трудом, тяжело заболел. Но даже разбитый параличом, он работал, диктуя свои произведения. В 90 годах И.А. Саловым были написаны остро обличительный рассказ “Голодовка” (1892), роман “Уютный уголок” (1894), повесть “Практика жизни” (1895), рассказы “Синий чулок” (1894), “Филемон и Бавкида” (1897) и другие.

Умер Илья Александрович Салов в Саратове. В ЦГАЛИ хранится его завещание, написанное 2 января 1896 года (за 7 лет до кончины): “Прошу похоронить меня в простом сосновом гробу, без блях и украшений в белой русской рубашке и таких же панталонах, между могилами жены и матери, то есть возле часовни. На могилу положить тот камень, который в Петушках, в палисаднике, и водрузить на него чугунный крест. И вместо подписи прошу на тот же камень прикрепить медную дощечку, что на дверях в Петушках. Прошу исполнить это мое последнее желание”.

Его последнюю волю исполнили. Гроб с прахом погрузили в вагон и вечерним поездом отправили из Саратова в Ивановку. Об этом сообщила читателям газета “Саратовский дневник” 28 декабря 1902 года.

Сегодня могилу писателя не отыскать. Нет ни креста, ни камня. А в 60-е годы XX столетия колхоз имени Ленина, не зная ничего о Салове, на месте, где похоронены писатель, его жена и мать, построил овчарню. В 1983 году предпринимались попытки найти все-таки захоронение И.А. Салова. Работал бульдозер. Сгреб к Поповой горе навоз и заглох, остановил работу...

Но имя нашего земляка, замечательного русского писателя не забыто. Оно присвоено двум улицам — в Аркадаке и Ивановке. А 16 апреля 1988 года место бывшей усадьбы Салова Петушки — обозначили мемориальным знаком.

Его литературный дар высоко ценили А. Скабичевский, И. Тургенев, Д. Григорович, А. Чехов, М. Салтыков-Щедрин, Д. Мамин-Сибиряк. Его сравнивали с такими титанами как Лев Толстой и Федор Достоевский. Но даже своим землякам-саратовцам Илья Александрович Салов знаком очень мало. По простой причине: издавался очень редко. Думается, саратовским издателям стоит восполнить эту потерю и издать Салова как можно полнее. К примеру, интереснейшие его мемуары, пылящиеся в архивах, просвещенный читатель встретил бы, как давно ожидаемое чудо…