Гладков Ф.В.

В конце прошлого века на меже у одной из бесчисленных дорог бывшей Саратовской губернии (теперь эти места в Пензенской области) стоял полосатый столб с прогнившей доской наверху, а на ней полустертые, шершавые буквы:

В этой Чернавке, в бедной старообрядческой крестьянской семье, и родился в 1883 году Федор Васильевич Гладков.

Душная полутемная изба, висячая лампа коптит рваным язычком, тараканы да мыши, а на стене заманчивые лубочные картины – "Бой непобедимого храброго богатыря с Полканом", огненные птицы "Сирин и Алконост"; но особенно пленяют воображение мальчика священные книги в красивой, причудливой росписи таинственных букв с запутанной красной вязью кудрявых линий на страницах. Из-за этих книг Федя не раз подвергался жестокой порке. Срисовывая слова и целые строки с книг, мальчик очень рано, самоучкой, научился читать. Сначала это были богослужебные книги, ибо иных книг в старозаветной и старообрядческой семье Гладковых не признавали. Однако вскоре тайком от деда мальчик научился читать и светские книги.

Когда Гладкову исполнилось десять лет, в деревне открылась сельская школа. Учительница этой школы Елена Григорьевна Парменионова, образованная, самоотверженная девушка, одна из тех, которых "ходили в народ", оставила неизгладимый след в душе Гладкова. Она открыла мальчику красоту художественного слова, Пушкина, Лермонтова, Толстого, Тургенева, Короленко, Глеба Успенского…

Таково было детство. Еще более трудным было отрочество. Выгнанные малоземельем из деревни, родители Гладкова скитаются в непрерывных поисках работы, а с ними их сын. Подросток всеми силенками своей души рвется к учению, к свету, а злая доля бросает его "в люди", где он испытал и побои, и голод, и бессонные ночи в грязном углу. Гладков работал сначала “мальчиком” в аптекарском магазине, откуда через два месяца убежал: не вынес побоев. Тогда его отдали учеником в литографию, где в бензиновых парах он мыл литографские камни; потом началась работа учеником в типографии; разбирая шрифты в кассах на сыром земляном полу, Федор заболел острым ревматизмом и слег в постель. С двенадцати лет ему пришлось уйти в подполье, спасаясь от преследования царской полиции: поп-провокатор ложно обвинил мальчика в святотатстве и предал полиции; избитый до полусмерти урядником, Федя вместе с матерью бежит из деревни на Кубань, в Екатеринодар, где в то время работал отец. Много было выстрадано, пережито, и желание "пожаловаться", вступиться за человека побудило юного Федора Гладкова взяться за перо.

В 1897 году тринадцатилетний Гладков с большими усилиями сам определил себя в городское шестиклассное училище в Екатеринодаре. Будучи еще учеником, Федор печатает в газете “Кубанские областные ведомости” свой первый рассказ “К свету” (1900), главная героиня которого видит спасение от всех социальных зол в просветительской работе. Следующие произведения, представлявшие собой короткие зарисовки из жизни трудового народа, босяков, были напечатанные в тех же “Кубанских областных ведомостях”. Рассказы и повести “После работы”, “Максютка”, "На ватаге, на Жилой", "Маленький горец", “У ворот тюрьмы” уже свободны от просветительских настроений. Романтика борьбы, стихийный протест против устоев эксплуататорского общества, против сытого, самодовольного мещанства сближаю эти рассказы с произведениями молодого Горького. Сам Федор Гладков считал, что после знакомства с сочинениями М. Горького он начал писать все “в рабском подражании Горькому”.

С творчеством М. Горького Гладков познакомился в ранней юности, в конце 90-х годов XIX века. "Ни один писатель, начиная от Пушкина, - писал Гладков в 1923 году в статье "Максим Горький в моей юности", - не сроднился так с моей душой, как Горький. Пожалуй, это не точно – "сроднился", весь мой духовный рост, вся моя сознательная жищнь расцвела под обаянием Горького. Он как-то сразу и навсегда врос в меня в один из солнечных дней, насыщенных хмелем весеннего цветения."

Повесть "На ватаге, на Жилой" писатель послал Горькому и очень скоро получил ответ: "Писать вам нужно. У вас есть уменье наблюдать жизнь, есть любовь к людям. Надо только писать кратко, сильно – так, чтобы читателя точно палкой по башке. Исправьте рукопись сообразно с пометками на полях и пришлите мне: я напечатаю ее в "Мире божьем". Это было настоящее потрясение для юного писателя: ведь это же написал сам Горький!!! Мало того, он обещал напечатать рассказ в толстом журнале!!! Между Федором Гладковым и Максимом Горьким завязывается переписка, которая будет длиться многие годы.

Окончив городское училище и получив звание начального учителя, Гладков в 1902 году едет на преподавательскую работу в Забайкалье. Там, под прямым влиянием Горького, написан цикл рассказов "На каторге" (1904-1905), материалом для которого послужило изучение писателем, по поручению одной из газет, условий труда и быта каторжников в Горном Зеренуте, Нерчинском заводе и Мальцевском руднике. Рассказы "На каторге" были впервые напечатаны в читинской газете “Забайкалье” в 1904 и 1905 годах. Вошедший в этот цикл рассказ “Три в одной землянке” (1905) впоследствии получил высокую оценку Горького.

В 1905 году Гладков уехал в Тифлис - в Учительский институт. Здесь он вошел в социал-демократический кружок учительского института и близко сошелся и известным большевиком Ильей Санжуром, вместе с котором весной 1906 года уехал в Ейск, где работал в подпольной социал-демократической организации. В ноябре 1906 года за революционную работу Федор Гладков был арестован и отправлен в иркутскую тюрьму, а затем сослан в Верхоленский уезд, в Манзурку. Там он пишет рассказы “Удар” (в 1907 году Гладков получил письмо от А.И. Куприна с высокой оценкой рассказа), “В арестантском вагоне” и другие. В ссылке Гладков начал и в 1911 году закончил повесть “Изгои” о жизни политических ссыльных в отдаленной сибирской деревне. Повествуя о партии арестантов, автор, показал разное отношение политических ссыльных к миру. Здесь и религиозное опьянение идеей страдания, и жертвенная преданность революции, и садистская ненависть к человеку, и проповедь о том, что “испепелить старый мир — в этом вся мудрость и красота жизни”, здесь рабочий класс провозглашаются богом революции, и рядом с этим рождается философия, выпестованная крестьянским трудом: “Не может быть человек без земли... и земля — без человека… Незачем тогда было и родить его земле-то”. В повести возникала “пантеистическая” философия жизни: “Мы — одно, мы звенья бесконечной цепи, идущей через простой цветок до огненной звездной зари...”. При всех своих недостатках и противоречиях повесть “Изгои” утверждала революционную стойкость, была полна веры в дело революции. Вот почему Горький одобрил эту повесть и послал для напечатания в журнал "Заветы".

Отбыв ссылку, Федор Васильевич Гладков поселяется в Новороссийске, где преподает сначала в частной гимназии, а потом в высшем начальном училище. Совмещая преподавательскую работу с революционной, он ведет среди рабочих новороссийского цементного завода агитационную, подпольную работу. Через четыре года после “Изгоев” выходит в свет рассказ "Пучина" (в ранних редакциях - “Единородный сын”) – первое произведение, где Гладков выступает зрелым мастером. "Пучина" – это высшая точка, кульминация первого периода творческого пути писателя (до “Цемента”). Рассказ был написан в 1916 году в станице Павловской на Кубани, где писатель с 1914 по 1917 год заведовал высшим начальным училищем, и был впервые опубликован Горьким в журнале "Летопись".

Великую Октябрьскую революцию Федор Васильевич Гладков встретил во всеоружии большого жизненного и революционного опыта; он уходит добровольцем в ряды Красной Армии сражаться с белогвардейцами на Черноморском побережье, затем редактирует окружную газету “Красное Черноморье”. "Октябрьская революция и гражданская война, - писал Гладков в автобиографической записке, - годы моего горения в революционных боях".

Горение в революционных боях вызывает новый подъем литературно-творческой работы. В 1921 году Гладков едет в Москву; уже тогда им был написан в хорошей реалистической манере рассказ “Зеленя”, посвященный событиям гражданской войны в казачьих станицах на Кубани. Неопытный, плохо ориентирующийся в новой, столичной обстановке Гладков направился с этим рассказом в Общество московских писателей. Попав в окружение декадентов-символистов, писатель почувствовал себя осмеянным, одиноким. Ему говорили, что он со своим рассказом “Зеленя” опоздал на двадцать пять лет, что ясная, классическая проза уже отжила, что сейчас надо писать только в манере декадента-стилизатора Ремизова и Андрея Белого.

Гладков на некоторое время оставляет литературную работу и занимается преподавательской деятельностью, а затем выступает с поветью “Огненный конь” (1922), посвященной революции и гражданской войне на Кубани. В этом самом слабом своем произведении писатель резко ломает реалистическую манеру письма, отдавая дань символистским тенденциям, орнаментализму 20-х годов. Сам автор называл этот рассказ своим “троянским конем”, который помог ему войти в столичную литературную среду.

В 1925 году появился в печати роман “Цемент”. В статье “Моя работа над “Цементом” Гладков писал, что роман вырос из трех рассказов: “Встреча покаянных” (1923), “Бремсберг” (1922) и “Разорванная паутина” (1923). В 1924 году были опубликованы этюды “Трудобой”, “Потухший очаг”, “Комсомольцы”, “Красная повязка”, которые также были непосредственно связаны с текстом романа. Действие романа разворачивается в Новороссийске в 1921 году, — из руин гражданской войны поднимают к жизни цементный завод. В центре повествования находятся самоотверженные энтузиасты строительства Глеб и Даша Чумаловы, а также инженер Клейст, председатель исполкома Бадьин. Преодолевая немалые экономические трудности, страдая от сложных между собой отношений, герои добиваются цели: завод начинает действовать. В финале романа нарисована картина всеобщего ликования: “...вместе с гудками ревели и грохотали несметные толпы. Плясали они здесь под вышкой, там на скалах, на склонах горы, огненными крыльями полыхали знамена, и оркестры звенели колоколами...” Вся внешняя канва событий действительно рисует победную поступь стройки, что и позволило критике 1920-х годов сразу отнести “Цемент” к числу произведений, воспевших социалистический труд. Но при всех оптимистических нотах “Цемент” прочитывается как глубоко трагедийное произведение. Потому что ничем не может быть искуплена цена, которой оплачено шествие знамен в финале романа. “Цемент” буквально заселен людскими несчастьями: разрушена семья главных героев, ушло тепло семейного очага, поругана любовь, мать с легкостью оставляет малолетнюю дочь, которую голод заставляет собирать пищу на свалке. Слезы, истерики, оскорбительные объяснения и унизительные поступки — и почти на всем лежит печать жестокосердия. Взвинченные насилием истории, люди не могут найти себе душевного покоя. Диссонансы “Цемента” были замечены критикой, которая в своих оценках требовала от автора “улучшения” стиля, более строгой конструкции фразы и т. д. Под давлением своего времени Гладков несколько раз возвращался к тексту романа, создавая одну за другой его новые редакции. “Успокаивая” взвихренный стиль, который передал тревожное волнение эпохи, писатель существенно менял и содержание романа; в конце концов, в “Цементе” стали преобладать иллюстративные тенденции. Из всех критиковавших роман Гладкова лишь А. Серафимович поддержал его “напряженный, буйный, романтический стиль...” “Цемент” вызвал немало читательских дискуссий, роман привлек всеобщее внимание, он был сразу рекомендован для изучения в школах.

Летом 1927 года у Ф.В. Гладков поехал на Волховстрой и на строительство Днепровской гидроэлектростанции, где и жил наездами пять лет до пуска электростанции в 1932 году. Чтобы расширить круг наблюдений, писатель побывал в те годы и на Сельмаше в Ростове-на-Дону и на челябинских и московских стройках. Здесь стали появляться первые творческие материалы для романа “Энергия”.

После “Цемента”, параллельно с работой над романом “Энергия”, Гладков пишет несколько рассказов и повестей с отчетливой психологической направленностью — “Новая земля”, “Маленькая трилогия”, “Трагедия Любаши”, “Старая секретная”, “Пьяное солнце”, “Кровью сердца”. Герои этих произведений — “переутомленные работой, нервные люди”, их надрывное, истеричное поведение раздражало критику; писателя нещадно обвиняли в особом тяготении к “патологической психике”, к "преувеличенно резкому, гротескному выявлению противоречий современности".

Над романом “Энергия” Гладков работал на протяжении 1926—1928 годов. Роман посвящен строительству гидроцентрали, наряду с экономическими трудностями герои, как и в “Цементе”, проходят через трудно складывающиеся личные взаимоотношения; в романе более 120 действующих лиц. Роман “Энергия” пережил судьбу, сходную с той, что была у “Цемента”. Перипетии сюжета так или иначе рисовали изношенных непомерными нагрузками, усталых людей. Публикация 1-й книги вызвала резкую критику, роман был даже назван “недоброкачественным произведением”. Резко критиковал стиль “Энергии” и М. Горький в статье "О прозе" (1933). В защиту Гладкова выступил А. Белый.

Федор Васильевич Гладков создал несколько редакций “Энергия”, особенно существенные изменения были внесены в текст романа в 1939 и 1947 годах. Публиковавшиеся на рубеже 1920-1930-х годов “Письма о Днепрострое” (1931), “Осада реки” (1927) имеют прямое отношение к творческой истории романа “Энергия”. По мотивам 1-й книги в 1934 году была написана пьеса “Гордость”. Вплоть до начала Великой Отечественной войны Гладков продолжал работать над текстами “Цемента” и “Энергии”.

За несколько месяцев до Великой Отечественной войны вышла в свет лирическая повесть “Березовая роща” — “поэма о лесе и преобразовании природы”. Эту повесть писатель любил; в ней он поведал о судьбе старого учителя, который, сажая дерево, упал под его тяжестью и умер. Светлая и лирическая эта повесть одновременно призывает к защите мирного труда, к борьбе за то, чтобы ничто не мешало украшению, цветению родной земли. И появление этой повести накануне войны с гитлеровской Германией было особенно своевременным.

"И вот разразилась война. Весь народ поднялся на защиту своей родины. Наука, литература, искусство ринулись в бой с кромешным врагом…" Писатели становятся и летописцами и участниками массового народного героизма – "каменщиками крепости невидимой, крепости души народной" (А. Толстой). В первые годы войны Гладков печатает в газетах “Известия” и "Правда" корреспонденции с уральских оборонных заводов. Но основе этих очерков в 1942 году была написана повесть “Мать”, которая в 1943 году вместе с другими рассказами о тружениках тыла вошла в книгу “Опаленная душа”. В 1944 году писатель выступает с большой повестью “Клятва”.

С 1945 по 1947 год Федор Васильевич Гладков возглавлял Литературный институт им. А.М. Горького. Публицистика послевоенного времени была посвящена главным образом воспитанию молодежи, борьбе за мир.

Последние годы жизни Федор Васильевич Гладков работал над автобиографической прозой: "Повесть о детстве" (1949), "Вольница" (1950), "Лихая година" (1954), "Мятежная юность". Национальный и исторический колорит жизни воссоздал в этих книгах с большим художественным мастерством; эпическое звучание автобиографической прозы окрашено нотой, появившейся еще в "Изгоях": “Мы — одно, мы звенья бесконечной цепи, идущей через простой цветок до огненной звездной зари...”

О глубокой искренности и писательской честности Ф.В. Гладкова хорошо сказал Александр Серафимович: "Гладков в высшей степени честный автор. То, что он пишет, он пишет потому, что он так чувствует, так видит. Он не подыгрывается, да в этом и нет ему надобности. То, что он пишет, это – кусок его сердца".

Использованные материалы:

- Брайнина Б. Федор Гладков: Очерк жизни и творчества. – Москва: Государственное издательство художественной литературы, 1957.
- Русские писатели. ХХ век: Биобиблиографический словарь. Т.1 – Москва: Просвещение, 1998.