География История Экономика Образование Культура Личности

Саратовский край между двумя революциями


Общественная жизнь губернии в 1907-1909 годах

После поражения революции 1905—1907 годов в России наступил период реакции. Преследованиям подвергались разнообразные общества и организации — революционные, оппозиционные, просветительные. В тяжелом положении оказалось профсоюзное движение. Так, в Саратовской губернии вследствие арестов профсоюзных активистов, давления полиции, противодействия предпринимателей число профсоюзов резко сокращается.

ФАКТ
Из 32 зарегистрированных в 1906 году в губернии профсоюзов к концу 1907 года осталось 8, а к концу 1909 года уцелело всего 2 - союз металистов и союз портных.

Наиболее крупным был профсоюз металлистов, возглавляемый большевиками. Он имел свою библиотеку, проводил сборы в стачечный фонд, создал фонд помощи безработным и открыл столовую для них. Количество членов в нем, сократившись с 350 до 100 человек, в 1908 году стало даже вновь расти.

Буржуазия начала экономическое наступление на трудящихся, отбирая у них то, что с трудом было завоевано в 1905—1907 годах. Хозяева заводов и фабрик снижали заработную плату, увеличивали рабочий день, сокращали производство и увольняли рабочих. В 1907 году в Саратове насчитывалось 5200 безработных. В город ринулась масса обнищавших крестьян.

"Саратовский листок" 16 ноября 1907 года писал: "Безработные по целым месяцам бегают в поисках работы, но безрезультатно. У некоторых продано все, что можно было продать".

Стачечная активность рабочих резко снизилась. Страх перед увольнением, опасение ареста не позволили рабочим активно защищать свои права. Если в 1906 году в Саратове бастовали 61,2% рабочих, то к 1908 году численность забастовщиков снизилась до 6,5%. Зарплата сезонных рабочих, которых в 1907—1908 годах насчитывалось до 33 тысяч, упала по сравнению с 1904 годом в 2 раза.

Революционные организации переживали тяжелый период. Они оказались ослаблены провокаторством, частыми арестами, отходом части их членов от партийной деятельности. В частности, в Саратове только за 2 дня — 3 и 12 июля 1907 года — было арестовано около 30 социал-демократов, в том числе 15 работников местных комитетов. Всего же в течение 1907 года Саратовский комитет РСДРП подвергался разгрому семь раз. Состав городской социал-демократической организации сократился с 780 человек в июне 1907 года до 300 с небольшим к началу 1908 года.

Массовые аресты и обыски достаточно регулярно осуществлялись полицией и в уездах. В ноябре 1907 года почти полностью был арестован комитет социал-демократов в Царицыне, при этом полиция захватила типографию с большим количеством литературы. Серия арестов в Балашове серьезно ослабила местную организацию.

Большой урон понесли социал-демократы от провокаторства. В Саратовской губернии в годы реакции на полицию работали Зверев (Степняк), Белякович (Чижов), некий Ковалев и другие. Так, Степняк выдал два комитета городского района и два железнодорожного, берегового и судоходного районов. Ковалев в июне 1908 года выдал типографию Саратовского городского комитета, при этом в руки полиции попали типографский станок, шрифт, бумага, переплетный станок и уже отпечатанные воззвания.

Несмотря на преследования, социал-демократы стремились не ослаблять свою деятельность. Саратовская партийная организация вела регулярную работу в рабочих пропагандистских кружках, вербовала новых членов в свои ряды, издавала листовки и распространяла их в городах и деревнях. В отличие от ЦК РСДРП, местные социал-демократы придерживались по отношению к III Думе тактики бойкота, а в 1908 году высказались за отзыв социал-демократической фракции из Думы.

В своей деятельности они руководствовались решениями III областной конференции Саратовской организации РСДРП, состоявшейся в июле 1907 года. Конференция, в частности, указала на возможность соглашения с эсерами при создании профсоюзов.

В Камышине в августе 1907 года и в Дубовке Царицынского уезда в конце 1908 года социал-демократы и социалисты-революционеры создали блок для совместной революционной деятельности. Кроме того, эсеры и эсдеки обменивались иногда паспортами, совместно хранили литературу и даже попытались создать типографию в Саратове в 1909 году. Однако к концу 1909 года единая социал-демократическая организация в Саратовской губернии перестала существовать из-за удачно проведенных полицией арестов. Вплоть до 1911—1912 годов работу в Саратове и уездных городах вели отдельные группы социал-демократов.

Появление нового избирательного закона, разочарование в революции одних и апатия других, полицейские преследования, бойкот местными левыми избирательной кампании в конечном итоге сказались на результатах выборов в III Государственную думу. В отличие от предшествующих выборов, победу в Саратовской губернии одержали консерваторы, которые смогли провести в Думу 4 депутатов. Кроме них, в Думу были избраны от Саратовской губернии 2 октябриста (в том числе председатель губернской земской управы К.Н. Гримм), 1 кадет, 1 прогрессист и 1 трудовик. От заволжских уездов прошли 2 октябриста и 1 прогрессист.

III Дума поддержала аграрную реформу самодержавия, имевшую своей целью создание слоя мелких земельных собственников в качестве социальной опоры правительства. Превращение крестьян-общинников в землевладельцев давало шанс правительству избежать новой революции в России.

Столыпинская аграрная реформа в крае

ФАКТ
В начале XX века крестьянство составляло 77,8% населения губернии. Ему принадлежало свыше 3300 тысяч десятин надельной земли (49,2% всех земельных угодий в губернии). Надельное землевладение преобладало в Камышинском, Хвалынском, Вольском, Петровском и Балашовском уездах. Размеры личной земельной собственности у крестьян достигли к тому времени 247,3 тысячи десятин. В то же время саратовскому дворянству принадлежало около 1600 тысяч десятин, 20% всех земельных собственников обладали 80% всей частновладельческой земли.

При проведении аграрной реформы упор был сделан на ликвидацию общинного землевладения. В Саратовской губернии с 1907 по 1914 год заявили о выходе из общины 140 661 домохозяин (40%). Однако из общины смогли выделиться лишь 97 229 домохозяев (27,9%), которые укрепили личную собственность на 661 658 десятин земли (18% всей надельной земли).

Большая часть выделенцев (52%) вышла из общины в первые три года. С 1913 года количество выходов резко снизилось.

Наибольший размах реформа приобрела в Камышинском уезде, где из общины вышло около 49,7% домохозяев. Дворянское землевладение здесь имело ограниченный характер, до 45% сельского населения являлось бывшими немецкими колонистами (поселяне-собственники). Они и составили большинство среди выделившихся из общин.

Оттуда выходили различные категории крестьян. Для зажиточных крестьян и кулаков главным мотивом являлось стремление организовать рациональное хозяйство, для бедноты — желание продать землю, для части крестьян — закрепить за собой излишки земли. В 1908—1914 годах продали свои наделы 22 924 домохозяина (24% выделившихся). Продавшие землю пополнили ряды батраков и городских рабочих. Среди покупателей преобладали состоятельные крестьяне.

ФАКТ
Среди вновь образованных хуторских хозяйств было немало "слабых" дворов, описание которых дошло до наших дней благодаря беспристрастности наблюдателей. В 1913 году в Петербурге появилась книга Коновалова "Очерки современной деревни", где содержались живописные зарисовки хуторов Петровского уезда Саратовской губернии. Он писал: "Ожидая по телеграммам корреспондентов Столыпина увидеть красивенькие, новенькие домики, усовершенствованные орудия, плодопеременную систему, клевер, тимофеевку и прочее, я был глубоко разочарован, увидев этот пастушеский шалаш, две бороны с деревянными зубьями, маленький одноколесный плужок и ток, на котором вручную лопатами веяли овес".
Другая зарисовка: "Перейдя поле, усеянное подсолнечными кореньями, я на берегу оврага, в котором пробегал ручеек, нашел землянку. В крыше вставлено небольшое окно. Почти ползком я пробрался внутрь землянки. Привыкнув немного к темноте, осмотрелся и увидел картину нищеты и полного разорения. Маленькое, в квадратную сажень помещение, темное, сырой земляной пол, при каждом ударе затворяющейся двери с потолка сыплется земля, засаривая глаза и набиваясь в волосы целой кучи белокурых ребятишек. Все они какие-то бледные, вялые, подслеповатые. Грязные, порванные рубашки, какие-то опорки наподобие сапог вместо обуви. Сбившись в угол на кучу тряпья, детишки удивленно посматривали на меня... Как раз под дырой в потолке, заставленной оконной рамой, сидел, обросший волосами, крестьянин средних лет... Осмотрел еще десятки хуторов - и везде та же картина временности, неустроенности".

Важная роль в осуществлении реформы отводилась Крестьянскому поземельному банку, который продавал крестьянам землю из своего фонда, образованного из скупленных банком земель у помещиков и переданных ему правительством государственных и удельных земель. Земельный фонд банка составил в Саратовской губернии почти 800 тысяч десятин к 1913 году.

Напуганные крестьянским движением, саратовские дворяне усиленно распродавали свои земли. Если по России Крестьянскому банку было предложено для покупки около 12 % всех помещичьих земель, то в Саратовской губернии — почти 40 %. Только в Саратовском уезде в 1906—1908 годах площадь помещичьего землевладения уменьшилась на 55%.

Земли Крестьянского банка продавались как местным крестьянам, так и переселенцам из других губерний. Основную категорию составляли единоличники, на которых приходилось до 86,7% покупателей. Как правило, это были состоятельные крестьяне. В 1912 году 55% покупателей принадлежали земельные участки от 15 до 25 десятин, а 39% — участки свыше 25 десятин.

В подавляющем большинстве на купленных землях создавались отрубные хозяйства, так как образованию хуторов препятствовало отсутствие средств, климатические и почвенные условия. Банком были установлены жесткие санкции за несвоевременное возвращение долгов по ссудам. Он имел право наложить арест на уборку урожая до уплаты долгов, продать 1/3 урожая на погашение платежей и даже изъять и продать участки своих клиентов. В 1907—1909 годах свыше 50% вновь созданных на землях банка хозяйств пошло на продажу с торгов.

В 1914 году Саратовское отделение банка провело обследование своих покупателей в Вольском, Петровском, Хвалынском и Кузнецком уездах. Результаты обследования оказались удручающими.

ДОКУМЕНТ
Чиновник банка Попов докладывал: "Покупщики имений банка - это состоятельные крестьяне, однако среди переселенцев и покупщиков практикуется пока только трехпольный севооборот, при плужной обработке почвы. Травосеяния и удобрения почвы пока еще нет. Садоводство и огородничество предвидится в будущем. Улучшений в полеводстве пока не наблюдается, но заметно стремление к ним многих отрубщиков. Покупщики отрубов банка нуждаются в агрономической помощи, но в деле перехода к новым формам хозяйства оказываются бессильными. В большинстве у отрубщиков остается обычная в этом отношении пассивность".

Переселение из Саратовской губернии в другие регионы не получило достаточного распространения из-за не заинтересованности местной администрации, которая находила достаточным количество земли для крестьян внутри губернии. Всего из губернии выехало около 13 тысяч человек, при этом право бесплатного проезда получило около 2% переселенцев. Обратно вернулось до 1915 года почти 32%.

Среди крестьян были как противники, так и сторонники реформы. Общинники отказывались выбирать своих представителей в землеустроительные комиссии. 30% волостных сходов бойкотировали выборы. Протест общинников против реформы выражался также в отказе сельских обществ давать разрешение на выход из общины. Согласие получили лишь 7% выделившихся. Приговоры сельских обществ все были один к одному: "Выход из общины крестьян нашего общества расстроит наше землепользование — в укреплении земли в личную собственность отказать".

"Если есть на то закон, — говорили крестьяне, — так пусть обходятся без общества, а мир приговора не даст".

Отказы обществ приводили к тому, что разрешение на выход в соответствии с законом давали земские начальники, и это еще больше накаляло обстановку. В докладе земского начальника из Петровского уезда саратовскому губернатору сообщалось, что почти во всех селах данного участка "между общинниками и выделенцами существует вражда". По его мнению, так происходит потому, что выделенцам, как правило, землемеры отводили лучшие земли.

Недовольные реформой общинники бойкотировали решения землеустроительных комиссий, писали жалобы на землеустроителей и представителей местной власти во все инстанции, мешали землеустроителям осуществлять их деятельность, уничтожали межевые знаки, запахивали поля по-старому, без учета новых границ. Общинники не переизбирали на новый срок сторонников реформы — представителей сельской и волостной администрации, запугивали их различными карами, вплоть до "красного петуха", причиняли ущерб хозяйству. В селе Булгаковка Вольского уезда до 200 крестьян попытались сорвать отвод земель в сентябре 1909 года, а после ареста активных участников стремились их освободить.

По отношению к выделенцам общинники применяли различные меры воздействия: угрозы, лишение доли дохода от купленных обществом земель, лесов и водоемов, запрет на пользование дорогами, колодцами, водоемами, выгонами. Детей выделенцев не принимали в школы, молодоженов не пускали в церкви, поджигали их постройки, портили посевы и сенокосы.

Саратовский губернатор А.А. Ширинский-Шихматов вынужден был в своем докладе Столыпину признать: "Отношение крестьян-общинников к крестьянам, перешедшим к новым формам землепользования, действительно во многих местах Саратовской губернии враждебно". "Один едет на пашню, а другой на него с топором" — так определили состояние деревни чиновники Министерства внутренних дел.

Небезынтересно отметить достаточно прохладное отношение к реформе земских гласных из дворян. Еще в 1906 году заявил о своем несогласии с новой аграрной политикой правительства граф А.Д. Нессельроде, который затем отказался от участия в дальнейшей земской деятельности, а вскоре эмигрировал во Францию. В июле 1907 года была уличена в недоброжелательном отношении к реформе Камышинская уездная земская управа. Выполняя решение уездного собрания, управа обратилась к сельским правлениям с предложением собрать сходы для обсуждения вопроса о преимуществах и недостатках общинного и частного землевладения. При этом управа "тенденциозно подошла к описанию хуторского хозяйства", отметив 4 преимущества и 8 недостатков, в том числе неизбежность обезземеливания части крестьян, необходимость залога земли, что создает те же выкупные платежи и т.д. Одновременно управа выделила в качестве преимущества общины то обстоятельство, что "общество или государство всегда может наделить всякого трудящегося землей, каковой возможности оно лишено будет при установлении частной собственности на землю, община гарантирует сохранение общественной собственности".

За подобные действия было объявлено замечание председателю Камышинской уездной земской управы Т.К. Зиньковскому. В 1908 году Зиньковский и член управы Брандт вновь были замечены в "тенденциозных" выступлениях на сходах. С разрешения министра внутренних дел Зиньковского исключили из состава земского собрания и привлекли к дознанию по обвинению "в ниспровержении существующего строя", используя как повод его участие в деятельности камышинских социал-демократов в 1905 году, хотя, по признанию губернатора, с тех пор Зиньковский не был замечен в политической деятельности.

В октябре 1909 года земства Саратовской губернии получили телеграмму Столыпина о принятии мер "к скорейшему насаждению на образованных хуторах и отрубах улучшенных приемов" сельскохозяйственной деятельности, то есть об оказании помощи отрубникам и хуторянам. Столыпин предлагал организовать для них показательные поля, устроить образцовые хозяйства, пригласить агрономов, обеспечить хуторянам улучшенные семена, организовать сбыт продуктов скотоводства. Только Сердобское земство решило принять предложение Столыпина, так как "это цель правительства и его надо поддержать. А помощь оказывается всем, так как общинники будут перенимать методы хозяйствования". Остальные уездные земства высказались за оказание экономической помощи всем крестьянам — и общинникам, и выделенцам.

В январе 1910 года Саратовское губернское земское собрание направило в адрес МВД ходатайство с предложениями по корректировке реформы.

ДОКУМЕНТ
Собрание констатировало: "Все условия Крестьянского банка направлены к тому, чтобы как можно скорее покупали землю, потому и покупиют землю только богатые, бедные же крестьяне большей частью устранены от покупки тяжелыми условия ми Крестьянского банка… Подобная практика и такая спешка недопустимы и идут вразрез с землеустройством".

Собрание предложило уменьшить доплату за продаваемые банком земли, не перекладывать на покупателей банковские убытки, продавать землю только местному населению и только для сельскохозяйственных занятий и т. д. Ходатайство осталось без ответа.

Итоги реформы оказались противоречивы. По признанию теоретика реформы чиновника МВД Кофода, "арендные цены в период проведения реформы увеличились вдвое, цены на землю местами выросли чудовищно, в 7—8 раз".

ФАКТ
В целом по России из общины вышло, по разным данным, 22-26 процентов общинников, а в Саратовской губернии - 27,9 процента.

Реформа способствовала экономическому укреплению зажиточного крестьянства за счет бедноты. Последняя продавала наделы по 15—66 рублей за десятину при рыночной цене, равной 100 рублям за десятину. Следствием реформы явилось расширение посевных площадей, рост урожайности, применение улучшенных сельскохозяйственных орудий, машин, развитие кооперативного движения. К 1916 году кооперативными учреждениями было охвачено до 45% населения ряда районов.

Вместе с тем рост посевных площадей (9,2%) отставал от роста населения (15%).

По данным переписи 1916 года, 58% крестьянских хозяйств не имели инвентаря, 43% к 1915 году имели наделы не более 3 десятин, в то же время для ведения рационального хозяйства необходимо было иметь не менее 20 десятин на двор. Реформа усилила противоречия внутри крестьянства, привела к преобладанию в сельской и волостной администрации середняцко-бедняцких слоев. Успехи реформы на деле оказались для самодержавия пирровой победой.

ДОКУМЕНТ
В августе 1911 года саратовский губернатор писал в Петербург: "Деревня продолжает бурлить, и если не принимать никаких мер против революционной агитации, то в деревне будет новый бунт".

Рабочее движение в годы нового революционного подъема

После трех лет реакции в России наступил новый этап революционного движения. Он проходил в условиях промышленного подъема, начавшегося в России с конца 1909 года. Развитие промышленного производства на монополистической основе сопровождалось усилением эксплуатации рабочих, что не могло не приводить к массовым протестам.

В 1910 году в Саратове произошли забастовки на заводе Лебедева и на железной дороге. В 1911 году провели стачки рабочие железнодорожных мастерских, гвоздильного и ряда механических заводов. Весной бастовали саратовские рабочие на лесопильных и кирпичных предприятиях, лесной пристани, в Затоне, а также рабочие Царицына и Вольска.

1 мая по инициативе большевиков состоялись забастовки на ряде предприятий, в том числе в железнодорожных мастерских и на механических заводах Саратова.

ДОКУМЕНТ
В тот же день на массовке была принята резолюция, в которой говорилось: "Мы, саратовские рабочие, собравшись Первого мая, пришли к заключению, что русским рабочим для успешной борьбы с экономическим и политическим порабощением рабочего класса необходимо в данный момент, прежде всего, восстановить нелегальную Российскую социал-демократическую рабочую партию. Самым действенным средством для этого мы считаем организацию социал-демократических фабрично-заводских ячеек и социал-демократическую работу в легальных рабочих союзах".

В целом рабочее движение носило экономический характер, а выступления рабочих оставались разрозненными. Многие опасались принимать участие в стачках, так как это грозило увольнением. В частности, 7 марта 1911 года состоялась стачка 70 портных торгового дома "Андрей Бендер и С-я" в Саратове. Портные добились увеличения зарплаты на 15% но 30 участников забастовки были уволены.

Перелом в стачечном движении начался с апреля 1912 года в связи с расстрелом рабочих на Ленских золотых приисках.

13 апреля первыми объявили забастовку рабочие завода Беринга. В принятой на митинге резолюции говорилось: "Мы, рабочие саратовского завода Беринга в числе 400 человек, просим социал-демократическую фракцию заявить наш протест. Мы возмущены мерзким поступком на Лене. Долго ли это будет продолжаться?!" Резолюция была отправлена в адрес социал-демократической фракции Государственной думы.

В тот же день бастовали рабочие других предприятий города. В сообщении из Саратова департаменту полиции говорилось: "Вчера по случаю ленских событий не работали следующие предприятия Саратова: завод Беринга, гвоздильный завод, чугунолитейные заводы Чирихиной, Коробова, Терентьева и Колесникова, котельная мастерская Дынькова, столярная фабрика Ступина и поденные рабочие при ремесленном училище".

В ходе забастовки производился сбор денежных средств для семей убитых на Ленских приисках. Стачки протеста имели место также в Вольске, Камышине и Царицыне.

Одновременно саратовские большевики готовили проведение первомайской забастовки. В день Первого мая бастовало более 3 тысяч рабочих 24 предприятий: металлообрабатывающих заводов, мебельной фабрики, типографий. Забастовка прошла организованно. Ее лозунгами были: восьмичасовой рабочий день, конфискация помещичьей земли, демократическая республика.

В Парусиновой роще состоялся митинг. Здесь собрались до 500 рабочих близлежащих железнодорожных мастерских, гвоздильного завода и других промышленных заведений.

В целом по Саратову в 1912 году произошло 10 стачек, причем в двух политических участвовали около 3,5 тысячи рабочих 26 предприятий, а в восьми экономических — менее 800 рабочих 6 промышленных заведений. Три экономические стачки рабочие проиграли. Так, на одном из предприятий все забастовщики были уволены.

В 1913 году забастовки участились. В Саратове в марте состоялась стачка на мебельной фабрике Ступина. Здесь был создан стачком из 10 человек, который потребовал увеличения зарплаты на 20%, вежливого обращения, выдачи хозяйского инструмента. Администрация отвергла эти требования и приступила к набору новых рабочих. С целью поддержки забастовщиков рабочие других предприятий производили сбор денег. Тем не менее стачка закончилась поражением, члены стачкома были уволены, а остальные рабочие согласились возобновить работу на старых условиях.

С мая в Саратове наблюдается череда стачек. В первомайской забастовке участвовали около 1300 рабочих 15 предприятий, в июне и июле бастовали рабочие 5 кирпичных, 3 маслобойных и гвоздильно-проволочного заводов, в августе — рабочие чугунолитейного завода Колесникова и одной из мельниц, в сентябре — всех типографий и табачной фабрики Штафа. Наиболее энергично действовали металлисты. Так, в 1912 году рабочие 7 механических заводов поддержали обе политические стачки в Саратове. 1 мая 1913 года забастовало около 90% всех саратовских рабочих-металлистов, что составило свыше 80% всех забастовщиков. Достаточно высоким оказался их удельный вес среди экономических стачечников — до 58%.

В Царицыне бастовали рабочие лесопильных и кирпичных заводов, бондарных мастерских, в Вольске — рабочие цементных заводов. По неполным данным, в 1913 году в Саратовской губернии было 28 забастовок с участием более 6 тысяч рабочих.

В первой половине 1914 года стачками было охвачено только в Саратове свыше 3000 человек. Преобладающим мотивом оставалось: стремление улучшить условия труда. Борьба рабочих нередко приобретала драматический характер. Так, трижды устраивали забастовку рабочие завода Гантке с требованием повысить зарплату — один раз в феврале и дважды в июле. Два раза они возобновляли работу на старых условиях, в третий раз все рабочие после 11-дневной стачки были уволены. Из 20 стачек в этот период были выиграны полностью или частично 6. В 11 случаях рабочие вынуждены были под угрозой увольнения отказаться от своих требований, в 3 случаях стачки закончились увольнениями.

Политическая жизнь Саратовской губернии в 1910-1914 годах

Рабочее движение в годы реакции было обезглавлено, ибо многие активные деятели Саратовской организации РСДРП, в том числе и члены городского комитета, были арестованы. Кропотливая работа по возрождению большевистской организации в новых условиях была проведена с участием сестер Ульяновых, М.Т. Елизарова и С.С. Кржижановского.

ЛИЧНОСТЬ
В 1909 году, в последние дни августа, в Саратов приехали А.И. Ульянова-Елизарова и ее муж М.Т. Елизаров. Марк Тимофеевич был переведен сюда из Екатеринбурга инспектором страхового общества "Саламандра". Он обслуживал обширный район Поволжья и северо-востока европейской части России. Местом их постоянного проживания стал Саратов. Спустя немногим более года, 15 ноября 1910 года, в Саратов приезжают Мария Ильинична Ульянова с матерью Марией Александровной. Все они поселились в заранее снятой М.Т. Елизаровым просторной квартире в доме Бузика на Угодниковской улице (ныне ул. Ульяновская, 26).
Появление в Саратове сестер Ульяновых было сразу замечено жандармами, которые установили за ними постоянное наблюдение. Несмотря на слежку, сначала Елизаровы, а затем и М.И. Ульянова установили связь с оставшимися на свободе социал-демократами. Агент саратовской охранки в ноябре 1910 года сообщал, что "по приезде Елизаровы установили связи с революционными деятелями", а в декабре о том, что "прибыла большевичка Мария Ильинична Ульянова, сестра В. И. Ленина, и вошла в связь с революцион-ными деятелями". Этими "деятелями" были большевики, рабочие заводов Гантке и Беринга А.А. Ларионов, А.В. Симонов, И.В. Нефедов, А.А. Гоголкин. Особенно важна была связь с С.С. Кржижановским, работавшим в городской управе, и с О. В. Пилацкой, высланной в Саратов под надзор полиции. Оба они были профессиональными революционерами-большевиками.
О.В. Пилацкая пробыла в Саратове недолго, выехав за границу. Для расширения связи с массами М.И. Ульянова предложила рабочим-большевикам Симонову и Ларионову войти в правление Горного общества потребителей, вытеснить оттуда меньшевиков и взять руководство в свои руки. Магазин при обществе стал использоваться не только для проведения партийной работы среди рабочих, но и для конспиративных встреч и явок. Нелегальная работа здесь продолжалась до мая 1912 года. Ныне на доме, где был магазин Горного общества, установлена мемориальная доска (ул. Чернышевского, 11).

К весне 1911 года организация большевиков в Саратове была восстановлена, избран городской комитет, на больших заводах и в железнодорожных мастерских созданы нелегальные социал-демократические кружки.

Партийная работа большевиков проходила в идеологической борьбе с меньшевиками и эсерами.

28 марта 1911 года вышел первый номер "Приволжской газеты", которую начал издавать меньшевик Д.А. Топуридзе. Газета была легальной, социал-демократической направленности. Вначале в газете имели большое влияние меньшевики. Их группу составляли Топуридзе и близкие ему интеллигенты-единомышленники. Деятельность их не выходила за пределы газетной работы, тем более что связи с рабочими были слабы. Чтобы сделать газету более популярной среди рабочих, как сообщалось в донесении охранки, "к участию в создании привлекается "левая" публика". В газете начали принимать участие сестры Ульяновы, Елизаров, Кржижановский, Миллер, Ларионов и другие большевики, которые постепенно стали руководить ее изданием.

Саратовские жандармы не могли не заметить, что газета приняла яркую политическую окраску. На ее страницах рассказывалось о стачечном движении рабочих, деятельности профсоюзов и рабочих кооперативов, сообщалось о событиях в уездах губернии, помещались очерки и рассказы о жизни и положении рабочих в разных странах и другие материалы.

ДОКУМЕНТ
"Газетный материал, - отмечалось в одном донесении жандармского управления, - несмотря на явно тенденциозную окраску, подбирался настолько искусно, что совершенно не давал повода ни к привлечению издателей к уголовной ответственности, ни... наложить на газету денежный штраф".

Газета завоевывала все большую популярность и оказывала влияние на политическое просвещение рабочих. Однако новый 1912 год начался с конфискации первого номера газеты со статьей "Голод", которую власти сочли крамольной. На газету был наложен штраф в 500 рублей, а подставной редактор Я.С. Зенченко отправлен за решетку. Через два месяца газета прекратила свое существование: она была закрыта губернатором. Гораздо позже жандармы установили, что главную роль в газете играли сестры Ульяновы, Елизаров и другие большевики.

Большевики Саратова приветствовали решение о созыве общепартийной конференции. На общегородском партийном собрании в сентябре 1911 года делегатом на конференцию был избран А.К. Воронский, литературный критик и писатель, активно участвовавший в работе местной партийной организации. В январе 1912 года в Праге состоялась VI Всероссийская конференция РСДРП.

Саратовский делегат Воронский участвовал в ее работе. Саратовские большевики с удовлетворением встретили сообщение об итогах конференции и поддержали ее решения. Документы Пражской конференции получили одобрение большевиков Вольска, Царицына и других мест. В Саратове выполнение решений Пражской конференции проходило в борьбе с меньшевиками, негативно оценившими итоги конференции. Они, в частности, заявили, что "в партии существует разложение, никакая партийная работа невозможна, что Пражская конференция еще больше увеличила смуту", однако на практической деятельности эти разногласия не отражались.

Местная охранка, встревоженная размахом революционных выступлений рабочих, решила арестовать руководящую группу и активных членов Саратовской организации большевиков. В ночь на 8 мая 1912 года были арестованы и помещены в тюрьму М.И. Ульянова, А.И. Ульянова-Елизарова, С.С. Кржижановский, А.К. Воронский, рабочие А.В. Симонов, А.А. Ларионов, Н.А. Скворцов и другие. М.Т. Елизаров, будучи в отъезде по делам службы, избежал ареста. На следующую ночь аресты были продолжены. Саратовская большевистская организация понесла большой урон.

А.И. Ульянова-Елизарова за отсутствием улик была освобождена, М.И. Ульянова выслана в Вологду, многие из активистов-рабочих — в Вологодскую губернию, С.С. Кржижановский и А.К. Воронский — в Архангельскую губернию.

Однако полностью ликвидировать партийную организацию большевиков не удалось. Оставшиеся на свободе продолжали вести революционную работу.

Начальник Саратовского губернского жандармского управления в ответ на запрос Министерства внутренних дел 30 июня 1912 года сообщал: "В Саратове в настоящее время идет усиленная агитация. Проходят бурные собрания и митинги рабочих по воскресеньям за городом. Работают там социал-демократы. Сборища рабочих устраиваются также в Аткарске, Ртищеве, Балашове".

Большевики использовали любые возможности для усиления своего влияния на различные слои населения, в первую очередь на рабочих. Одним из средств воздействия стала ежедневная легальная газета "Правда", первый номер которой вышел 5 мая 1912 года. На страницах газеты помещались заметки о жизни рабочих и крестьян Саратовской губернии. Только за первые пять месяцев с начала выхода "Правды" было напечатано 56 таких корреспонденции.

Первые номера газеты поступали в Саратов через вышедшую на свободу А.И. Ульянову-Елизарову и по другим саратовским адресам. "Правду" получали также рабочие Вольска, Балашова, Ртищева, Покровска, Царицына, Балакова.

В Вольске газету распространял профессиональный большевик О.А. Пятницкий, работавший на строительстве цементного завода. В Балакове — Я. Яковлев и А. Тюрин, служащие братьев Махунцевых. Отдельные номера полиция находила у крестьян Саратовского, Аткарского, Петровского и Новоузенского уездов.

"Правда" пользовалась популярностью среди рабочих. Только за первый год своего существования в ее редакцию поступило свыше двух тысяч групповых добровольных сборов из разных концов России, в том числе от саратовских железнодорожников, портных, мебельщиков, рабочих Вольска, Аткарска, Царицына, Балакова, Покровска. Нередко рабочие жертвовали последнее, что у них оставалось.

ДОКУМЕНТ
Секретный агент охранки Серебров привел в своем донесении один из таких фактов. В 1913 году среди членов саратовской социал-демократической группы проводился сбор денег на выписку газеты "Правда" и партийных изданий. "Ананьев, - доносил Серебров, - не имея денег, пожертвовал свой серебряный портсигар с инициалами своего отца, от которого он ему достался".

Сборы средств для газеты были сопряжены с риском. Так, 19 апреля 1914 года рабочий станции Ртищево Н.Н. Грачев собрал среди местных железнодорожников 8 рублей и отправил их в "Правду", что явилось поводом для обыска. На квартире Грачева были найдены, в частности, 39 номеров "Правды" и рукописный текст обращения Грачева к ртищевским рабочим.

ДОКУМЕНТ
"Товарищи!.. - говорилось в обращении. - Со всех концов России, из самых захолустных уголков Сибири, несутся корреспонденции рабочих, полные жалоб на свою скудную скотскую участь. Берешь в руки свою рабочую газету "Путь Правды", эту многострадальную защитницу рабочих интересов, просматриваешь отдел о рабочем движении и видишь, как борются наши товарищи против капиталистического гнета... Bдет кипучая борьба труда с капиталом".

Результаты обыска навели губернатора на мысль, что Грачев, "несомненно, является вредным для общественного спокойствия" человеком, а потому он был выслан в Тобольскую губернию сроком на четыре года.

"Правда" сыграла достаточно большую роль в укреплении рабочей солидарности. Когда в 1913 году в Петербурге стачка на заводе "Новый Лесснер" принята затяжной характер, по инициативе газеты рабочие ряда городов России заявили о своей поддержке стачечников. В июле 1913 года резолюцию о солидарности с лесснеровцами приняли и представители рабочих нескольких предприятий Саратова. В ней говорилось: "Мы приветствуем борьбу, ведущуюся так единодушно и организованно. Мы рады заявить лесснеровцам, что видим в их борьбе яркий образец классовой сознательности, стойкости и международной пролетарской солидарности".

В ноябре 1912 года саратовская охранка нанесла второй удар по партийной организации местных большевиков, после которого в течение двух лет действовали оставшиеся на свободе одиночки. Усилиями рабочих—большевиков И.А. Галактионова, А.В. Симонова, А.Ф. Рейтлинга и других — уже в июле 1913 года удалось образовать 5 рабочих социал-демократических кружков в Саратове. Оживилась деятельность подобных групп в Балашове Царицыне, Вольске и других уездных городах.

В ноябре 1913 года социал-демократам удалось опубликовать в саратовском издательстве "Горизонты" П. Гурьева сборник "Начало". Он был посвящен пропаганде марксизма. Среди авторов были как большевики, так и меньшевики. К последним относился М.Г. Непряхин, о статье которого инспектор по делам печати Виноградов писал: "Она носит преступный характер пропаганды марксизма". Полиции удалось захватить лишь 90 из 1000 экземпляров сборника, был арестован его издатель. Во время следствия Гурьев умер в тюрьме от туберкулеза.

Накануне первой мировой войны большевикам удалось усилить свое влияние в профсоюзах, рабочих кооперативах и больничных кассах, культурно-просветительных обществах. Наиболее массовыми легальными организациями в Саратове и губернии были больничные кассы, деятельность которых распространялась на фабрично-заводские предприятия с количеством рабочих от 20 человек и выше. К середине 1914 года в губернии насчитывалось 39 больничных касс, обслуживавших 24 100 рабочих 244 предприятий. При этом в Саратове было создано 15 больничных касс, в Царицыне больничные кассы охватывали 12 тысяч рабочих 63 предприятий. При поддержке рабочих большевикам удалось провести своих представителей в правления нескольких больничных касс и в губернское присутствие по делам страхования рабочих.

Руководство рабочих кооперативов с самого начала находилось в руках большевиков — членов правления. Кроме того, через общество Красного Креста, в котором социал-демократы имели своих сторонников, была организована помощь политическим заключенным в саратовской тюрьме, куда передавались продукты питания и литература.

В Царицыне большевики усилили свою деятельность в обществе внешкольного образования, что дало основание жандармам сделать вывод, что общество "может стать центром для организации партийных лиц и местом пропаганды при легальных условиях". Кроме того, они работали в профсоюзах и кооперативах. В частности, в рабочем кооперативе орудийного завода действовал К.Е. Ворошилов (в будущем видный советский деятель), сыгравший важную роль в сплочении местных большевиков.

Наряду с большевиками на рабочих оказывали влияние меньшевики и эсеры. Многие рядовые социал-демократы были сторонниками единой РСДРП. Саратовские социал-демократы даже обращались в большевистскую "Правду" и ликвидаторский "Луч" с просьбой прекратить раздоры. Меньшевики имели своих сторонников в больничных кассах, рабочих кооперативах, культурно-просветительных обществах. В этих организациях они сотрудничали с эсерами и местными либералами. Эсеры в 1912 году приняли широкое участие в кооперативном движении. Их поддерживала я часть рабочих, преимущественно недавних выходцев из деревни.

Новым, достаточно важным, фактором общественной жизни в Саратове стало участие в ней студенчества университета, открытого в 1909 году. 9 января 1910 года в актовом зале Саратовского университета состоялось общестуденческое собрание. Председатель собрания студент Константин Григорьев предложил почтить смерть Льва Николаевича Толстого вставанием, а затем было принято решение об однодневной забастовке в знак протеста против отказа попечителя Казанского учебного округа разрешить студентам вывесить портрет писателя в университетской библиотеке.

ДОКУМЕНТ
Забастовку удалось организовать лишь 1 февраля 1911 года. На следующий день местные газеты сообщали: "Вчера, с утра, на улицах, прилегающих к зданиям университета, были сосредоточены усиленные наряды конной и пешей полиции... Около часу дня в актовом зале состоялась общестуденческая забастовка. После сходки группа студентов вошла в аудиторию профессора Вормса и пригласила слушателей присоединиться к резолюции сходки. Слушатели покинули аудиторию. Занятия в университете прекращены".

В университет была введена полиция во главе с полицмейстером Саратова Н.П. Дьяконовым.

ФАКТ
Профессор В. Д. Зернов позже вспоминал: "Мы, профессора, ничего не имели против такой забастовки. Мы тоже не были в восторге от общей политики... У меня лекция просто не состоялась из-за отсутствия слушателей, но на другие лекции несколько человек продолжало являться, и профессора, хотели они или не хотели, принуждены были читать для нескольких человек".

В апреле 1912 года в Министерство внутренних дел поступило сообщение о том, что "14 апреля студенты 3-го курса Саратовского университета, собравшиеся в числе 40—50 человек на лекцию профессора Словцова, принадлежавшего к местному левому элементу, пропели, по предложению студента Топоркова, "Вечную память" рабочим, убитым на Ленских золотых приисках". Министр внутренних дел переправил сообщение своему коллеге, министру народного просвещения, добавив, что "в Саратовском университете на каждом курсе имеется несколько человек левого направления, которые открыто осуждают в товарищеской среде события, происходящие на Ленских золотых приисках..." и что "если в ближайшее время возникнут, в связи с этими событиями, забастовки в других университетах, то таковая возможна и в Саратовском университете". Выступления студентов имели место также осенью 1912 года и весной 1913 года. В целом в студенческом движении преобладало стремление защитить университетскую автономию.

Осенью 1912 года развернулась кампания по выборам в IV Государственную думу. 21 сентября на собрании уполномоченных заводов и фабрик Саратова рабочие-ораторы говорили, что Дума трудовому народу ничего не даст, но своего представителя в ней иметь надо, так как к его выступлению будут прислушиваться и вся Россия узнает о нуждах рабочего класса. Большевики высказывались против октябристов и кадетов, призывали голосовать за представителей подлинной демократии. Однако добиться успеха большевикам не удалось. Слишком они были слабы после репрессий.

От Саратовской губернии в IV Государственную думу депутатами были избраны представители помещичье-буржуазных классов: 1 купец, 6 помещиков, 3 обуржуазившихся интеллигента и только 1 представитель низов — волостной писарь. Что касается партийной принадлежности, то среди них были: правых — 3, октябристов—2, прогрессистов—3, кадетов—2, трудовиков—1. Среди депутатов необходимо выделить прогрессиста Н.Н. Львова, присяжных поверенных кадета А.М. Масленникова и трудовика А.Ф. Керенского.

ЛИЧНОСТЬ
А. Ф. Керенский (1881-1970) - русский политический деятель. Адвокат. Приобрел известность своими выступлениями на ряде политических процессов. Принимал участие в расследовании обстоятельств расстрела на Ленских приисках. Депутат IV Государственной думы, председатель фракции трудовиков. В годы 1-й мировой войны занимал оборонческую позицию. После февральской буржуазно-демократической революции был заместителем председателя Петроградского совета. Вопреки решению исполкома совета вошел в состав Временного правительства в качестве министра юстиции. В дальнейшем возглавил Временное правительство. После захвата власти большевиками бежал на Дон. С 1918 года эмигрант, жил во Франции, в США.

Керенский был допущен к выборам по Саратовской губернии благодаря тому, что приобрел дом в Вольске.

Характерно, что избранный в IV Думу лидер консервативно настроенных дворян Камышинского уезда М.X. Готовицкий, ранее активно боровшийся с революционерами и даже либералами, открыто осудил вмешательство властей в избирательную кампанию. По его мнению, "это обстоятельство, конечно, отразилось на искусственном подборе состава членов Думы. И возможно, поэтому IV Дума не будет пользоваться той популярностью населения, которой она по праву должна пользоваться".

По утверждению губернатора, произошел сдвиг влево и в земских учреждениях. Саратовское уездное земское собрание приняло решение ходатайствовать об амнистии по политическим и религиозным делам в связи с 300-летием династии Романовых. Аналогичное предложение внес на рассмотрение губернского земского собрания гласный от Вольского земства граф А.А. Уваров, активно боровшийся с либералами в революцию 1905—1907 годов.

Обострение недовольства в различных слоях населения свидетельствовало о том, что правительству так и не удалось разрешить проблемы, поставленные на повестку дня первой российской революцией.

Использованные материалы:
- История Саратовского края: С древнейших времен до 1917 года. Саратов: Регион. Приволж. изд-во "Детская книга", 2000. 416 с.
- Очерки истории Саратовского Поволжья. Т.1: С древнейших времен до отмены крепостного права. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1993