|
|||||||||||||
Мещерский Б.Б.
Мещерские — старинный княжеский род, происходящий от татарского князя Бехмета Усейновича, “засевшего” в Мещере в 1298 году. Его сын Беклемиш крестился с именем Михаил. Потомки Михаила до начала XV века сохраняли за собою владение Мещерою — так называлась в древней Руси территория северных частей впоследствии образованных Рязанской, Тамбовской и Пензенской губерний. Кроме того, Мещера упоминается в пределах бывшего Казанского царства, на правой стороне Волги, в пределах Симбирской губернии. Известно, что свое княжеское достоинство род Мещерских сохранил по распоряжению царя Иоанна Васильевича Грозного в награду за то, что выходцы из рода в свое время добровольно признали владычество Московского государства. Прямым отпрыском рода был новый саратовский губернатор. Он имел чин действительного статского советника и придворное звание шталмейстера Двора Его Императорского Величества. Родился Борис Борисович Мещерский в 1850 году, окончил курс в Императорском училище правоведения в 1871 году и поступил на службу по ведомству Министерства юстиции. В разное время он занимал должности: члена Виленской судебной палаты, чиновника особых поручений при Министерстве юстиции, помощника правителя канцелярии, а затем правителя канцелярии. В 1881 году перешел на должность Миргородского уездного предводителя дворянства, на каковой должности оставался до конца 1891 года. В Саратов князь Мещерский прибыл в начале января 1892 года. Борис Борисович к тому времени являлся старшим в роде князей Мещерских и имел родовое имение в Московской губернии. Он был женат на дочери выходца из старинного боярского рода Матвеевых Марии Александровне и получил за ней село Лотошино в Тверской губернии. Как следует из записи о князе в “Словаре” А.Н. Минха, князь Мещерский “имел награды до ордена Владимира 2 степени включительно”. Деятельность его на посту саратовского губернатора была достаточно заметной и продолжительной — он просидел в губернаторском кресле два срока, уступив по продолжительности “царствования” лишь двум правителям в общем списке: губернатору Панчулидзеву и первому секретарю Шибаеву. За почти десятилетний срок город и губерния сделали большой шаг вперед в своем экономическом, социальном и культурном развитии, чему в немалой степени способствовал сам губернатор. Вот некоторые из прогрессивных акций, предпринятых под патронажем губернских структур в период 1892—1901 годов.
Как видим, перечень свершенных деяний, происходивших в том числе по инициативе и при участии губернатора, выглядит очень внушительно. Саратов за это десятилетие изменился к лучшему существенно — особенно это относится к сфере образования и культуры. Нельзя преуменьшать в этих положительных преобразованиях роль Б.Б. Мещерского. Именно поэтому вновь (в четвертый раз) губернатор за заслуги на ниве городского благоустройства, просвещения и культуры был удостоен звания “Почетный гражданин Саратова”. Мало того, столь же высокого звания была удостоена супруга губернатора — княгиня Мария Александровна Мещерская: случай первый и единственный в истории Саратова. Она занималась благотворительными учреждениями, но особенно много сил отдала саратовскому отделению Русского музыкального общества, будучи председателем его директората. В немалой степени она способствовала благоприятному решению вопроса о строительстве за государственный счет здания училища. При всём положительном в целом впечатлении от губернаторства Б.Б. Мещерского, не можем не упомянуть всё же о “ложке дегтя”, которую невольно ощущаешь при анализе взаимоотношений губернатора с Саратовской ученой архивной комиссией. После однозначно благожелательной опеки ее предыдущим губернатором Косичем, комиссия очень скоро почувствовала некоторое равнодушие или даже неприятие своей деятельности со стороны Б.Б. Мещерского. Вскоре по его “воцарении” канцелярия губернатора предложила освободить комнаты, занимаемые ученойархивной комиссией в здании Губернских присутственных мест — “в связи с учреждением “Губернского по земским и городским делам присутствия”. В результате архив комиссии “перевели” в сарай рядом с конюшней и прачечной при доме графа Нессельроде, где бесценные документы чуть было не сгорели от “усиленной зимой топки печей”. После этого архив буквально “свалили” в одну из комнат дворянского собрания, где он просто хранился, но работать с ним было невозможно. Библиотека Саратовской ученой архивной комиссии тоже “странствовала” — в музей, потом в столовую дворянского пансиона. А экспонаты музея комиссии просто заперли в темной конуре под входной лестницей дома прежнего благодетеля графа Нессельроде. В таком положении все оставалось до лета 1901 года, когда Городская дума выделила бедствующему коллективу краеведов три комнаты при городской публичной библиотеке. Саратовская ученая архивная комиссия очень сильно нуждалась во времена Мещерского. Из-за отсутствия поддержки издательская деятельность ее почти прекратилась, и не было надежд на скорое исправление ситуации — во многом благодаря равнодушию к нуждам комиссии начальника губернии... Таковы факты, к сожалению, имевшие место и характеризующие Б.Б. Мещерского не с самой лучшей стороны. Он покинул Саратов в июне 1901 года, получив назначение в Петербург, как указывается, “на должность почетного опекуна”. Увы, служить ему привелось в столице недолго. Умер он в июне 1904 года. Известно, что в Саратове о нём служили панихиду при получении скорбной вести…
|